Из глубины вековКриминальная история Барнаула Охота на воров-миллионеров
Когда руководители прокуратуры города Барнаула хотят привести кого-то в пример молодым сотрудникам, то обычно вспоминают о Валерии Денисове. За 28 лет службы, с 1971 по 1999 год, Валерий Павлович прошел путь от следователя в Шипуновском районе до заместителя прокурора г. Барнаула, успел поучаствовать в расследовании самых сложных дел, некоторые из которых прогремели на всю Россию. На работу в прокуратуру Валерий Денисов пришел по призванию. С юных лет хотел быть либо военным, либо прокурорским работником. В армию «не пустило» слабое зрение. А путь в органы чуть было не перекрыл экзамен по немецкому языку, с которым отношения поначалу не ладились. Ради своей мечты он провел немало бессонных ночей над учебником немецкого языка, будучи студентом Томского университета, но все-таки осилил непокорный предмет. Конечно, нагрузки на прокурорской службе оказались огромными. Работать приходилось и в выходные, и в праздничные дни. И все это за очень небольшую зарплату в 120 рублей. «Сроки ведь установлены. Два месяца на расследование, а потом дело надо сдавать. Как хочешь, так и успевай». В такие моменты романтическое настроение у многих молодых людей, пришедших в органы по зову мечты, нередко начинает рассеиваться. Но Валерий Павлович никогда не сомневался в правильности своего выбора. Расхититель с депутатским мандатом
Например, в 1976 году по результатам проверки краевого ревизионного управления (КРУ) в прокуратуру края поступили материалы о приписках в «Барнаульской горэлектросети». Деньги, которые поступили от населения, должны были отражаться в документах. Допустим, поступило в январе 100 тысяч – это должно быть указано в документах о прибыли Горэлектросети. Но руководитель предприятия Золотцев, его бухгалтер и начальник эксплуатационного цеха скрывали реальные суммы. Если для выполнения плана нужно было 50 тысяч, то именно столько они и показывали. А часть средств оставляли в резерве. А в следующем месяце происходил недобор от населения. Тогда они брали эти резервные деньги и показывали их в документах. В результате они создавали видимость благополучия. А если предприятие работает нормально, выполняет планы, то это влечет выдачу премий, и не только начальнику, но и всему коллективу Горэлектросети. За счет незаработанных премий происходили хищения в особо крупных размерах. В то время статья 93-я предусматривала за это строгие санкции, вплоть до расстрела. Но привлечь таких руководителей к ответственности было очень трудно. Золотцев был в хороших отношениях с первым секретарем крайкома партии, с председателем крайисполкома, сам был депутатом Барнаульского городского совета народных депутатов. А чтобы привлечь депутата, нужно согласие сессии. Этого согласия долго не давали. Руководство крайисполкома давало фиктивные отписки о том, что он исправился, ущерб возместил, на него наложено партийное взыскание». Казалось, никаких перспектив дальнейшего расследования не просматривалось, дело надо было прекращать. И вот тут Валерий Денисов проявил принципиальность, которая в случае поражения могла стоить ему рабочего места и карьеры. Он обратился с письмом в центральный комитет партии. В Барнаул приехал член партийной комиссии, беседовал с партийными боссами, с прокурорскими работниками. «И все-таки мое письмо сработало, - рассказывает Валерий Павлович. - Дело взяли на контроль не только прокурор края и ЦК партии, но и генеральный прокурор РСФСР. Согласие, наконец, было получено, Золотцева исключили из партии, дело направили в суд. Срок он, правда, не получил. Его уволили с работы, назначили штраф в 10 тысяч (хотя присвоил он 40 тысяч). За подобные преступления в то время и наказаний-то таких мягких не было предусмотрено. Но мы и этому были рады. Хоть довели дело до конца». Узбекское дело
«Это был пример глобальной коррупции. Все продавалось и покупалось, - вспоминает Валерий Денисов. - В Узбекистане была даже такая поговорка «Ребенок не появится на свет, пока мать не даст ему взятку». Наша группа занималась проблемой взяток, а другие группы – непосредственно хищениями и приписками на хлопкоочистительных заводах. Деньги-то республика получала в основном от хлопка. Объемы производства завышали, а чтобы обман не обнаружили, списывали недостачу на угары, то есть на отходы, которые вылетают в трубу на заводе. Угарами объясняли все убытки, а неучтенные деньги присваивали. Начиналась коррупция с самого нижнего звена. Председатель колхоза и бригадир завышают объемы производства хлопка, а классификатору на заводе платят деньги за то, что он сделал приписку, и они как бы план выполнили. В свою очередь директор завода несет деньги первому секретарю райкома, тот – секретарю обкома партии, а тот – в ЦК компартии Узбекистана. А оттуда деньги пошли в Москву. Такая схема. Масштабы взяток, хищений были огромными, при обысках изымалось большое количество ценных вещей. Например, у первого секретаря Хивинского райкома партии изъяли один миллион двести тысяч рублей наличными (гигантская по тем временам сумма), полторы сотни костюмов, примерно столько же пар обуви, посуду - дорогой китайский фарфор, какого мы даже не видели до этого. У многих подследственных изымали драгоценности, золото, старинные монеты. У нас комната для вещдоков, где все это хранилось, выглядела как музей. Изъятые машины сотнями стояли во дворе Министерства внутренних дел. Конечно, работать было трудно, нам всячески препятствовали, устраивали провокации, пытались дать взятки, например, теми же старинными монетами. Женщин подсылали, чтобы скомпрометировать. Молодая красивая женщина знакомится с нашим следователем по сговору с работниками милиции, прокуратуры или суда Узбекистана, которые проходят по делам в качестве подозреваемых. Следователи - ребята молодые, год-два года в командировке, без жены. Трудно устоять. Когда он уединяется с этой женщиной, с балкона вдруг заходят люди и фотографируют их в постели. Потом обнародуют эти фотографии и раздувают скандал. У нас на этом много ребят погорело, особенно из Грузии. Тех, кого фотографировали, отправляли из республики, тихо увольняли, и все на этом заканчивалось. На их место приезжали другие.
То есть они узнали, какие доказательства мы добыли, разведали все наши козыри, в каком направлении двигаемся, и стали предпринимать контрмеры, чтобы усложнить расследование, иногда очень успешные. Порой приходилось прекращать уголовное преследование, потому что исчезали свидетели. Потом их находили мертвыми». Несмотря на все трудности, многие дела удалось довести до логического завершения. Всего по результатам расследований в течение 1970-1980-х годов к различным срокам лишения свободы осудили более 4 тысяч человек, в том числе многих высокопоставленных чиновников Узбекской ССР. Среди них - первый секретарь ЦК КП Узбекистана Усманходжаев, бывший Председатель Совета министров республики Худайбердыев, несколько генералов МВД республики. Непосредственно по результатам расследования Валерия Денисова и других сотрудников, работавших в «хлопковой республике» в то же время, за решетку отправились Председатель Верховного суда Узбекистана Булатходжаев, председатель городского суда Ташкента Абдулаев, прокурор города Навои Норов, консультант Верховного суда Алимов и другие. Масляный след уходит в «Океан»
«В 1972 году КРУ направило материалы в прокуратуру о недостаче более двухсот тонн масла, маргарина и других продуктов на Барнаульском хладокомбинате, - рассказывает Валерий Денисов. - Вначале один следователь этим делом занимался, потом подключили еще двух сотрудников, в том числе меня. Если есть недостача, то где-то должен быть избыток. Мы не знали, куда они сбывали это масло и маргарин. На свой страх и риск проверили магазин «Океан» (в то время гастроном №7) и нашли излишки. Чисто интуитивно на них вышли. На улице Матросова магазин проверили. Та же картина. Потом мы выявили множество других торговых точек, которые были связаны с хищениями. Схема была такая. На хладокомбинат поступает масло высшего сорта. Но они отправляют в магазин на продажу низший сорт и реализуют его по цене высшего. Разница между высшим и низшим сортом изымается, привозится к заведующей складом на хладокомбинат и делится на всех участников преступления. То же самое и с маргарином. Хищения были колоссальные. Больше года шло расследование. Мы даже у Брежнева продляли сроки следствия и содержания под стражей. В суд направили 39 человек. Их всех осудили. Это было первое такое крупное дело в Алтайском крае». Экологическая катастрофа в Алее
«В 1976 году работники Золотушинского рудоуправления (в Горняке) сбросили в речку Золотушку цианиды. Обычно стоки с предприятия сливаются в отстойник, там примеси оседают, а очищенная вода идет в реку. Но в этот раз на ноябрьские праздники работники из-за пьянки проспали, технологический процесс был нарушен, и цианиды попали в реку. Чтобы их нейтрализовать, они использовали хлорку. Мешками сбрасывали ее в воду. А она ведь сама по себе ядовита. Смесь хлорки и цианидов течением вынесло в Алей, потом в Обь, и она уничтожила в воде все живое на много километров: растения, рыбу, речных животных, возникла угроза для жителей Рубцовска. Это дело было сложно тем, что не существовало никакой методики расследования, потому что раньше таких дел по загрязнению окружающей среды не было. Я шел интуитивно, изучил гору пособий по химии, досконально узнал, что такое цианиды и как они вступают в реакцию. И все-таки довел дело до конца, сдал его с обвинительным заключением. Статья предусматривала санкцию до пяти лет лишения свободы. Но тут объявили амнистию, а среди виновников загрязнения были в основном участники войны. И их всех амнистировали. Дело прекратили. Но потом у нас его затребовала Москва, и оно в Ленинградском институте усовершенствования следователей использовалось как наглядное пособие». Стас Сидоркин
Комментарий появляется на странице после просмотра модератором |
Комментариев пока нет