Из глубины вековСудьба первооткрывателя алтайского серебра "Серебряный век" Фёдора Лелеснова
Сегодня найдется очень мало людей, знающих имя первооткрывателя российского серебра Фёдора Лелеснова. А ведь когда-то именно благодаря его открытиям рудных месторождений на Алтае, выросли города Барнаул, Змеиногорск, село Колывань, а Россия обрела экономическое могущество, поскольку у нее появилась собственная обеспеченная серебром валюта. В этом абсолютно уверен известный барнаульский скульптор Александр Маркин, который решил увековечить нашего великого земляка в камне[1]. ℵ ℵ ℵ ℵ ℵ ℵ ℵ
Для начала художник изготовил модель будущего памятника «Рудознатец Фёдор Лелеснов». «В основании фигуры изображена сцена перевозки руды. Сам Фёдор Емельянович сидит на коне. В правой руке у него старательский молоток, а в левой – кусок руды. Это настоящий профессионал, который с утра до ночи проводил в дороге, верхом. Рудознатцы на лошади ели, пили, даже спали, пустив ее мелкой рысью, - рассказывает Александр Маркин. - Я думаю, у меня получился правдоподобный, реалистический образ Фёдора Лелеснова. Со мной даже спорили мои московские друзья. Почему верхом? Рудознатец должен ходить пешком. Но попробуйте нести 2-3 ударных молотка, железные закольники, и плюс к этому брать руду. Получается, что только железа надо нести с собой пуд, а обратно - еще два пуда камней. Это нелепо. Конечно же, они ездили верхом, да еще порой брали с собой вторую, поклажную лошадь». Победы Суворова и Кутузова ковались в Барнауле Чем же так заинтересовал скульптора этот человек - Фёдор Лелеснов, чье имя сегодня припомнит разве что историк-краевед? «В 1736 году талантливый подштейгер Фёдор Лелеснов нашел на Алтае, на Змеиной горе (на месте нынешнего Змеиногорска) медные руды, а также залегания серебра и золота, - рассказывает Александр Маркин. - Месторождение начали разрабатывать, а на барнаульском сереброплавильном заводе выплавлять первое российское серебро – основу экономического и военного могущества Российской империи. В Санкт-Петербург потянулись караваны с сотнями пудов серебра. На эти средства были созданы армия, флот, к России присоединены Крым и Северное Причерноморье, взяты крепости Азов, Измаил и прочие, отбито Наполеоновское нашествие. По сути, на Алтае, в Барнауле ковались великие победы Суворова и Кутузова.
Сегодня об этом человеке почти ничего не известно. Кое-какие сведения есть лишь в книге Петра Бородкина «Тайны Змеиной горы». Вначале я даже считал, что Фёдор Лелеснов – это литературный персонаж, и придумал памятник литературному герою. Потом у Родионова и других авторов я узнаю, что это реальный человек, и в книге Бородкина описаны реальные события тех времен. Оказалось, что мой памятник будет не литературному герою, а настоящему зачинателю освоения Алтая. Это не преувеличение. Потому что если бы на месте будущего Змеиногорска не была найдена медь, а потом серебро и золото, то эта часть Джунгарского ханства, которая потом была названа русскими Томской губернией, Ойротским округом, России не принадлежала бы. Благодаря открытию богатых залежей руд на Змеиной горе был основан и начал расти город Змеиногорск. Первый медеплавильный завод поставили в Колывани. Но руды оказалось больше, чем предполагали первоначально. А в Колывани было мало леса, который в те времена использовали для пережигания в древесный уголь, необходимый при выплавке руды. Поэтому Колыванский завод был перепрофилирован на камнерезное искусство, а в устье Барнаулки построен другой завод, вокруг которого впоследствии вырос Барнаул.
Одной из первых из Алтайского серебра была сделана рака – саркофаг для Александра Невского в Александро-Невской лавре - весом 1440 килограммов. Добыча серебра на этих месторождениях велась 141 год, с 1747 по 1889. В год добывалось до 1 тысячи пудов, или 16 тонн серебра, а за весь период было добыто 25 тысяч тонн серебра. Плюс к этому 115 тысяч тонн свинца и 18 тысяч тонн меди. В те времена такое количество цветного металла не выплавлялось нигде в мире. Когда при Петре I планировали строить заводы, то Пётр сказал: «Таких заводов не токмо в Швеции, но и по всей Европии не обретается». Рудознатец от бога Интересно, что при всех заслугах перед Алтаем и Россией, Фёдор Лелеснов не получил ни щедрых наград и почестей при жизни, ни славы после смерти.
Кто же он такой? За ответами мы отправились к историкам. Как рассказал нам доцент кафедры отечественной истории АлтГПУ Аркадий Контев, о происхождении знаменитого рудознатца Фёдора Лелеснова мы узнаем благодаря документам переписи населения, проходившей на Алтае в 1735 году. В них он значится как выходец из Нижегородского уезда, Юркинской вотчины Демидовых. Именно из-за названия вотчины он и получил свое прозвище Юрканец, о котором упоминается в книге алтайского писателя Петра Бородкина «Тайны Змеиной горы». Эту вотчину семья знаменитых промышленников купила в 1726 году, после получения дворянства. Отсюда Демидовы черпали людские ресурсы, направляли своих крепостных, одним из которых был и Фёдор Лелеснов, на Урал и в Сибирь для освоения рудных залежей. На Алтай, как рассказывает сам Лелеснов, он приехал 15-летним мальчишкой в 1727 году с горным офицером с Урала Никифором Клеопиным, который заложил первый Колыванский завод, а на следующий год – второй Колывано-Воскресенский завод.
Специального образования подштейгер Фёдор Лелеснов не имел, более того, до конца жизни он так и не научился читать и писать. Тем не менее, он обладал исключительным чутьем и умел находить такие месторождения руды, которые не открывались даже опытным штейгерам, выписанным прямиком из Саксонии. Поиску рудных залежей этот талантливый рудознатец из народа учился на практике, перенимая опыт у старших штейгеров. Много лет Фёдор Лелеснов наряду с другими штейгерами провел в путешествиях по рудному Алтаю. В то время странствия в здешних местах бывали довольно опасными. Путешественника, имевшего неосторожность приблизиться к владениям джунгаров, вполне могли похитить и продать в рабство. Некоторые полагают, что рудознатцы вели поиск полезных ископаемых с помощью лозы, но это всего лишь красивая легенда. На самом деле они ориентировались на цвет и другие отличительные свойства горной породы, содержащей примеси металлов. Хорошим подспорьем в поисках служили «чудские копи». Чудь – это собирательное название народов, которые в древности жили на Урале, на Алтае и в прочих местах и занимались горным делом. До наших времен дошли шахты эпохи бронзы, возраст которых насчитывает 5 тысяч лет. В частности, на Змеиной горе была огромная выработка древних людей. Практически все демидовские рудники Алтая находились на местах чудских копей.
Собранные образцы рудознатцы привозили на Колыванский завод, где делали пробу и определяли, содержится ли там металл. Или отправляли еще дальше, на Урал, для более точной пробы. Если при проверке подтверждалось, что руда есть и ее много, то начиналась разработка месторождения. Еще во времена Демидова Лелеснов обнаружил восемь перспективных месторождений. В Верхнем Прииртышье, на реке Убе, близ Колывани, в 15-ти верстах от нынешнего Змеиногорска. Не случайно названия многих рудников так или иначе указывают на его имя: рудник Лелесновский, Юрканский, Подштейгера Лелеснова. Самый богатый Змеиногорский рудник был открыт в качестве медного месторождения еще до появления Лелеснова, в 1725 году, другими талантливыми рудознатцами Яковом Костылевым и Фёдором Комаровым. Но до Лелеснова никому не удавалось обнаружить на этом руднике серебро. В 1735 году Лелеснов впервые показал серебряную руду своему руководству, но поскольку на Алтае в то время не оказалось достаточно квалифицированных специалистов, то серебро из нее добыть не удалось. В 1735-1736 годах на змеиногорском месторождении проводились работы, 100 пудов серебряной руды привезли на Колыванский завод. К сожалению, в дальнейшем при промышленной плавке серебро получить не смогли и посчитали, что это ошибка. Рудник забросили. Но Лелеснов продолжал верить, что найденное им месторождение действительно серебряное. И, как оказалось, не напрасно… Слава и деньги обошли стороной
В 1743 году единственным специалистом на Алтае, который разбирался в серебряных рудах, был саксонский штейгер Филип Трейгер. Осенью у него заканчивался контракт. Незадолго до отъезда Лелеснов показал ему руду. Трейгер определил, что она действительно серебряная. Набрав камней, он уехал, в Москве показал руду специалистам. В июне 1744 года ее проверили. При проверке выяснилось, что она не только серебряная, но и золотая. Это было первое рудное золото России. Но про Лелеснова Трейгер умолчал. Позже Лелеснов с обидой рассказывал начальнику комиссии, которая приехала проверять сведения о залежах серебра, Андрею Беэру, что Трейгер обещал ему не присваивать открытие одному себе, но слово не сдержал. В 1769 году Лелеснов писал (точнее писали за него под диктовку, поскольку сам он был неграмотным), что в течение месяца Трейгер, придя на Змеиную гору, ничего не смог найти, и только когда сам Лелеснов спустился в комисскую шахту и нашел руду, началась разработка. Якобы после этого Беэр действительно признал Лелеснова первооткрывателем и пообещал не забыть о его награждении.
Правда, с документами версия Лелеснова не сходится. По бумагам, когда Беэр, Трейгер и другие приехали не Змеиную гору в феврале 1745 года, они сразу начали добывать серебро. И сразу было доказано, что серебряная руда там есть. В конце февраля Беэр отправил императрице первую посылку с сообщением, что Змеиногорский рудник действительно серебряный, и в нем есть самородное золото. В 1747 году Беэр был назначен начальником алтайских заводов, которые к тому времени забрали у Демидова. В феврале он приехал на Алтай. И как пишет Лелеснов, Беэр привез от управляющего Кабинетом барона Черкасова ему в награду за открытие кафтан и 500 рублей. Но денег он в итоге так и не получил. Правда, и тут версия Лелеснова вызывает сомнения, поскольку эта гигантская сумма не проходит ни по каким документам. Да и вряд ли столь внушительную награду мог получить простой крепостной подштейгер. Несмотря на некоторые нестыковки в воспоминаниях Фёдора Лелеснова, не возникает сомнений, что именно он - первооткрыватель змеиногорской серебряной руды. Ему же принадлежит право открытия первого рудного золота в Российской империи. Трагедия жизни Лелеснова
«Змеиная гора – это главный серебряный рудник России. До 90 процентов, а в последующие годы до 60-70 процентов всего алтайского серебра добывалось именно здесь, - рассказывает Аркадий Контев. - Но по стечению обстоятельств получилось так, что заявку попал Трейгер, а Лелеснов в ней не фигурировал. Он был крепостной и всегда оказывался на вторых ролях». С другими открытиями подштейгеру Лелеснову тоже не везло. Трагедия жизни Лелеснова заключается в том, что большинство месторождений, которые он находил, оказывалось или недостаточно богатыми, или приоритет отдавали другим, на тот момент более перспективным. Поэтому при жизни Лелеснова они не разрабатывались. А вознаграждение штейгеры получали только за те месторождения, где велась реальная добыча руды. Год за годом он продолжал работать подштейгером, в том числе и после того, как у Демидовых забрали в пользу государства заводы и крепостных. Фактически в 1747 году Лелеснов обрел свободу, перестал быть демидовским крепостным. Хотя официально отпускной он так и не получил. Но его сыновья Андрей и Иван были свободными работниками Колыванского завода и Змеиногорского рудника, не состояли в собственности Демидовых.
В поздние годы жизни Лелеснов влачил жалкое существование. Он жаловался Беэру, что работает подштейгером много лет, а повышения все нет. И награду не дают. Жалованье у подштейгера было маленькое - не более 48 рублей в год. В 1750-е годы Фёдор Лелеснов не смог больше работать и ушел на пенсию. Но в 1769 году он обратился к новому начальнику заводов Ирману и рассказал ему историю открытия Змеиногорского серебряного рудника, чтобы его вновь взяли на работу и платили жалованье. На работу Лелеснова взяли, несмотря на то, что к тому времени он был пожилым человеком. Он продолжает работать. О времени его смерти ничего не известно. Похоронен Лелеснов, скорее всего, в Колывани, где он прожил большую часть жизни. «Примечательно, что на Алтае до сих пор нет ни одного памятника этому великому первооткрывателю, - рассуждает художник Александр Маркин. - Хочется, чтобы такой памятник появился в Змеиногорске, Колывани или Барнауле, потому что эти города - детища Фёдора Лелеснова. Я думаю, если озвучить эту идею на федеральном уровне, то появятся заинтересованные люди и реальные перспективы создания такой скульптуры в нашем городе. Она украсила бы Барнаул». Стас Сидоркин
[1] К сожалению, планы создания памятника Фёдору Лелеснову остались нереализованными по причине смерти скульптора Александра Маркина. Однако, учитывая неоценимый вклад Фёдора Емельяновича в развитие Барнаула и Алтайского края, идея остается актуальной и сегодня.
Комментарии Комментарий появляется на странице после просмотра модератором. |
Комментариев пока нет